Первые подразделения железнодорожных войск в мире были созданы в России в 1851 году по приказу императора Николая I. В начале ХХ в. Российская империя обладала весьма многочисленными и одними из лучших в мире железнодорожными войсками. В составе российской армии насчитывалось 12 железнодорожных батальонов, сведенных в 4 железнодорожные бригады. Барановичская железнодорожная бригада отвечала за Европейскую часть России и боевую подготовку личного состава для всех бригад. Туркестанская железнодорожная бригада обеспечивала функционирование и охрану Закаспийской железной дороги, Уссурийская бригада - Уссурийской железной дороги, а одна из наиболее боеспособных Заамурская бригада - Китайско-Восточной железной дороги.
К началу Первой мировой войны, был создан хорошо оборудованный железнодорожный санитарный транспорт: в сентябре 1914 г. на фронте было задействовано 74 военно-санитарных поезда, а к в декабрю 1916 г. их было уже около 400...
Ниже подборки фотографий санитарного поезда ее императорского высочества великой княжны Ольги Николаевны, военно-санитарного поезда Вятской губернии, сформированного местным отделением Красного Креста и санитарного банно-прачечного поезда созданного на деньги императрицы Александры Федоровны, времен Первой Мировой войны.
Санитарный поезд ее императорского высочества великой княжны Ольги Николаевны.
01. Внутренний вид аптеки
02. Внутренний вид вагона-палаты санитарного поезда
03. Врачи и медсестры за обедом в вагоне-столовой
04. Внутренний вид вагона-палаты санитарного поезда поезда
05. Операционная санитарного поезда
06. Медицинский и обслуживающий персонал санитарного поезда
07. Кухня санитарного поезда
08. Вагон для тяжелораненых
09. Внутренний вид вагона для легкораненых
10. Внутренний вид вагона-кухни
11. Группа медицинского персонала поезда
Военно-санитарный поезд Вятской губернии, сформированный местным отделением Красного Креста
12. Группа личного служебного состава поезда с председателем местного управления Красного Креста губернатором А. Г. Чернявским (четвертый слева в первом ряду) и супругой его -попечительницей Общины сестер милосердия О. К. Чернявской (пятая слева в первом ряду)
13. Общий вид военно-санитарного поезда
14. Группа членов Вятского местного управления Красного Креста и личного служебного состава поезда
15. Внутренний вид вагона для тяжелораненых военно-санитарного поезда
16. Внутренний вид вагона третьего класса для легко раненых военно-санитарного поезда
17. Внутренний вид вагона четвертого класса для легко раненых военно-санитарного поезда
18. Внутренний вид операционной комнаты военно-санитарного поезда
19. Внутренний вид вагона для персонала военно-санитарного поезда; на первом плане - уголок столовой
20. Рабочий стол в купе старшего врача военно-санитарного поезда
21. Внутренний вид вагона-кухни военно-санитарного поезда
Поезд-прачечная, который использовался во время Первой Мировой войны и был создан на деньги Императрицы Александры Федоровны.
23. Платформа для перевозки санитарного автомобиля.
24. Вагон-цистерна для перевозки воды.
25. Паровоз с тендером.
26. Вагон-электростанция.
27. Парикмахерское отделение.
28. Вагон-баня.
29. Вагон-баня.
ФОРМИРУЮТСЯ СПЕЦИАЛЬНЫЕ СОСТАВЫ
Уже на третий день войны, 24 июня 1941 года, НКПС дал указание железным дорогам сформировать 288 военно-санитарных поездов (150 постоянных и 138 временных). Для них выделили шесть тысяч вагонов и определили штат железнодорожников.
Военно-санитарный поезд (ВСП) состоял из специально оборудованных вагонов для тяжело- и легкораненых, изолятора, аптеки-перевязочной, кухни и других служебных вагонов. Санитарные летучки, обращающиеся на небольших расстояниях, формировались в основном из крытых грузовых вагонов, оборудованных под перевозку раненых, а также вагонов для размещения аптеки-перевязочной, кухни, медицинского и обслуживающего персонала.
Военно-санитарные поезда обслуживали поездные бригады, в которые входили проводники, поездные вагонные мастера, поездной электромонтер и машинист электростанции.
Оборудование и формирование военно-санитарных поездов и летучек проводилось на многих железных дорогах и заводах транспорта. Ежедневно в НКПС поступали сообщения о готовности поездов. За их формированием и отправлением в прифронтовые районы строго следили.
Рабочие Московского вагоноремонтного завода в короткий срок оборудовали военно-санитарный поезд и направили его на Юго-Западный фронт. Затем снарядили новые поезда. С ними уехали на фронт рабочие завода - коммунисты и беспартийные.
Железнодорожники Егоршинского отделения движения взялись подготовить санитарный поезд. Организатором работы был политотдел отделения. Начинание поддержали работники паровозных и вагонных депо, дистанций пути и коллективы промышленных предприятий. Комсомольцы отделения организовали сбор средств и имущества. Совместно с жителями
Егоршинского района они собрали 170 тысяч рублей. Вскоре военно-санитарный поезд отправился на фронт с командой, целиком составленной из железнодорожников и трудящихся Егоршинского района.
Коллектив Нижнеднепровского вагоноремонтного завода оборудовал и отправил на фронт 36 военно-санитарных поездов. Для вывоза раненых из фронтовых госпиталей на Приднепровской курсировали военно-санитарные летучки, сформированные в основном из грузовых вагонов.
Вагонный цех Ташкентского паровозовагоноремонтного завода получил боевое задание - подготовить поезда специального назначения. Оборудование для них не поступило. Потребовалось производить его на месте. Станки для тяжелораненых изготовила бригада женщин и подростков под руководством опытного мастера Лукьяновского, эвакуированного с Великолукского вагоноремонтного завода. Работали круглосуточно. Люди понимали, что надо справиться с заданием как можно быстрее и лучше.
В сентябре 1941 года из вагонного цеха ушли на фронт первые три санитарных поезда, в следующие два месяца - еще четыре. В декабре отправили на фронт сразу пять составов с красными крестами. Работа коллектива была высоко оценена в приказе командующего Среднеазиатским военным округом.
Труженики Куйбышевского и Уфимского вагонных участков переоборудовали пассажирские вагоны под санитарные и сформировали 11 поездов. В состав бригад вошли опытные вагонные мастера, электромонтеры и проводники.
По заданию НКПС и УПВОСО Куйбышевский вагонный участок и депо оборудовали 80 военно-санитарных поездов и летучек. Работавшие в то время начальником Куйбышевского вагонного участка А. Н. Бойко и заместителем начальника службы вагонного хозяйства дороги В. К. Успенский рассказывают:
На станции Куйбышев организовали опорный пункт ремонта военно-санитарных поездов. В отдельные дни сюда прибывало по восемь поездов. Все их надо было тщательно осмотреть, проверить и отремонтировать системы отопления, водоснабжения, электроосвещения, вставить выбитые стекла. Больших затрат труда требовал ремонт кузовов, крыш, внутреннего инвентаря. Особые хлопоты на первых порах доставляла полуда пищевых котлов кухонь. Старший мастер А. С. Гаврилов отыскал среди эвакуированных жестянщиков и лудильщиков. Сразу стало легче. Не хватало пиломатериалов. Тоже нашли выход - стали вылавливать в Волге сплавной лес и доставлять его автомашиной на пилораму.
В один из дней позвонил военный комендант станции С. А. Новинский: «К следующему утру надо отремонтировать и отправить на фронт 8 военно-санитарных поездов». А на подходе еще пять - в Куйбышев и три транзитных. Все требовали ремонта. Имеющейся рабочей силой не обойтись, люди и так трудятся по две смены подряд. Кого можно привлечь? Мобилизовали всех инженерно-технических работников. Старший мастер Куйбышевского вагонного депо А. Н. Куванин вспомнил о своем кузнечном опыте, пошел помогать рабочим. Среди железнодорожников и политрук одного из поездов - Серых. Ремонт окончили в срок, и поезда пошли по назначению
Группа железнодорожников дороги имени К. Е. Ворошилова, построивших военно-санитарный поезд. 1942 год
Дорога имени В. В. Куйбышева работала с огромным напряжением. А требовалось пропускать еще больше поездов. Встал вопрос об увеличении длины составов. Но возникли затруднения с автоторможением. Решить проблему помог профессор В. Ф. Егорченко, руководивший тормозной лабораторией. Начали водить военно-санитарные поезда из 32–34 вагонов.
О том, какими были военно-санитарные поезда, писала Вера Панова:
«… На дальних запасных путях, возле какого-то длинного зa6opa, стоял красавец поезд: свежевыкрашенные темно-зеленые вагоны, алые кресты на белом поле; на окнах - ослепительной чистоты полотняные занавески ручной вышивки. Невдомек было мне, когда я с крохотным моим чемоданчиком входила в штабной вагон, какую роль в моей судьбе сыграет этот поезд, вернее - люди, к которым я иду. Эти люди жили на колесах уже почти три с половиной года: с первых дней войны собрались они в этом поезде и с честью, непорочно несли свою благородную службу. Военно-санитарный поезд № 312 был одним из лучших в Советском Союзе, 96 и командование решило, что поездной коллектив должен написать брошюру о своей работе - для передачи опыта коллективам других санитарных поездов. Пермским отделением Союза советских писателей я была направлена им в помощь как профессиональный журналист; я была - перо, которое запишет их рассказы и расположит в должном порядке». 97
А вот выдержка из приказа начальника военно-санитарного управления Северо-Западного фронта от 14 марта 1942 года:
«По инициативе женщин-железнодорожниц, активисток станции и города Бологое, и женщин-военнослужащих к Международному женскому дню в подарок Северо-Западному фронпу сформирована военно-санитарная летучка № 707.
В рерультате любовного отношения к делу со стороны женщин, участвовавших в формировании военно-санитарной летучки, она оснащена с учетом предоставления эвакуируемым максимально возможных удобств. Забота о раненых бойцах, защитниках советской Родины, руководила трудящимися женщинами, подарившими нашему фронту этот поезд.
За ценную помощь военно-санитарной службе фронта, за проявленную заботу о раненых бойцах и командирах объявить благодарность А. А. Зыбиной - смазчику третьего вагонного участка, П. Б. Вихровой - инструктору по женской работе, А. Н. Осиповой - рабочей станции Бологое, М. А. Бубновой - домохозяйке…»
Проводники вагонов, поездные вагонные мастера и электромонтеры стремились постоянно содержать вагоны в исправном состоянии и чистоте. Поездной вагонный мастер Н. А. Косарев со станции Мариуполь, работая бригадиром военно-санитарного поезда, организовал по методу Лунина уход за вагонами и обучил лому делу проводников. Отпала необходимость в пехническом осмотре и текущем ремонте, ускорились перевозки раненых. Опыт Косарева стал широко применяться при обслуживании вагонов военно-санитарных поездов. В 1943 году новатор был удостоен высокого звания Героя Социалистического Труда.
РАНЕНЫЕ ДОСТАВЛЯЮТСЯ В ТЫЛ
За своевременным отравлением и проследованием военно-санитарных поездов и летучек в НКПС и на железных дорогах был установлен постоянный контроль. Начальники железных дорог обязывались лично контролировать положение с пропуском военно-санитарных поездов и санлетучек и продвигать поезда с ранеными, порожние санитарные поезда и летучки наравне с оперативными воинскими эшелонами.
За годы войны объем перевозок по эвакуации раненых составил 11 863 поезда. В том, что удалось исцелить, вернуть в строй 72,3 процента раненых и 90,6 процента больных воинов, есть немалый труд железнодорожников, делавших все, чтобы создавать военно-санитарные поезда, быстро продвигать их по железным дорогам, скорее доставлять раненых в тыл страны.
Н. А. Косарев - поездной вагонный мастер военно-санитарного поезда № 342, Герой Социалистического Труда
В день 22 июня, - вспоминала майор медицинской службы, заслуженный врач Казахской ССР, кавалер орденов Отечественной войны II степени и Красной Звезды, почетный железнодорожник А. К. Сухорукова, а в 1941 году, молодой врач железнодорожной больницы Турксиба, - я с военно-санитарным поездом выехала на фронт. Под стук колес повторяла, как клятву, слова главного хирурга Красной Армии Николая Ниловича Бурденко:
«Вы, бойцы Красной Армии, помните, что мы будем с вами! Мы будем охранять ваше здоровье, разделим все трудности боевой жизни и наряду с вами будем презирать опасность! Мы вместе с вами будем черпать наше мужество в энтузиазме великого многонационального народа, когда он будет с оружием в руках защищать достижения своего освобожденного труда!»
…Наш военно-санитарный поезд мчался на запад, к фронту. Не забыть те грозные дни. Не вычеркнуть из памяти моего первого тяжелораненого. Вот он, как наяву. Не жив и еще не мертв. Не кричит, не жалуется, не требует. Взгляд неподвижен. Пульс едва прощупывается. Легко ли было сохранить необходимое спокойствие, побороть невольную слабость, - нет не слабость - страх! Поборола…
Тысячи медицинских работников железнодорожного транспорта одели военную форму.
Огромное значение имела своевременная эвакуация раненых. Не оставлять на поле боя ни одного раненого - таков был закон. Сам погибай, а товарища выручай - такой была традиция фронтового братства.
Спасение раненого воина было определено приказом народного комиссара обороны СССР от 23 августа 1941 года, как проявление высокой воинской доблести, стоящей в одном ряду с подвигами летчиков, танкистов, пехотинцев, артиллеристов, моряков.
Железнодорожники проявляли храбрость и самоотверженность, вовремя доставляя раненых в пункты назначения, спасая поезда «милосердия» при налетах вражеской авиации и обстрелах.
Несмотря на четкие опознавательные знаки, гитлеровские летчики с первых дней войны охотились за военно-санитарными поездами. Только в 1941 году на эти поезда совершено 224 нападения.
После массированного налета авиации (29 августа 1941 года) на станции Мга разрушены пути, горит депо, разбиты и повреждены паровозы и вагоны, много убитых. Каким-то чудом уцелел один поезд с тяжелоранеными. Его необходимо как можно скорее отправить. А на станции один-единственный годный паровоз, но без бригады. И тогда на паровоз поднялся работник локомотивного депо И. Н. Чмутов, не имеющий прав управления. Он повел поезд в Ленинград и благополучно доставил его на Московский вокзал. Это был последний поезд, прибывший в город на Неве из Мги в 1941 году. На другой день Мгу занял противник.
Недалеко от Харькова, на станции Лосево, 21 октября 1941 года находился военно-санитарный поезд. Раненых здесь эыло очень много. Разместить в одном составе невозможно. Тогда командир стоявшего здесь бронепоезда организовал прицепку к крепости на колесах нескольких порожних платформ. Из расположенного рядом со станцией общежития тракторного завода взяли матрацы, уложили на платформы и эвакуировали таким образом всех раненых.
В районе Дебальцева бои продолжались весь ноябрь и декабрь 1941 года. Непрерывно обстреливалась фашистами и линейная станция Депрерадовка, куда прибывали из Ворошиловграда летучки с боеприпасами и продовольствием. Отсюда увозили в тыл раненых бойцов и командиров. Чаще всего в точное время. В Депрерадовку тяжелораненых привозили на санях. Легкораненые добирались пешком. Их встречали начальник станции Л. Д. Горенкин и старший стрелочник И. Н. Прокопенко, помощник начальника политотдела Ворошиловградского отделения по комсомолу И. X. Головченко, который часто сопровождал поезда. Обстановка иной раз складывалась так, что ему приходилось работать за помощника машиниста, кочегара, грузчика, составителя. Раненых размещали в вагоны. На сани грузили доставленные поездами боеприпасы и отправляли на передовую.
5 декабря 1941 года военный комендант станции Ворошиловград отдал приказ: «Санитарную летучку № 5 с паровозом Э 709–65, машинист И. С. Коваленко, направить в Депрерадовку за ранеными бойцами и командирами». Поскольку Депрерадовка почти беспрерывно подвергалась огневым налетам, летучка остановилась в условленном месте. Сюда оврагами и балками, чтобы не заметил враг, доставили раненых - более 120 человек. Когда можно было отправляться, пришла тревожная весть: в Депрерадовке войска противника.
Будем пробиваться, - принял решение И. С. Коваленко. Накачали воды в котел, заправили углем топку и тронулись в путь. При подходе к Депрерадовке заметили на перроне группу гитлеровцев. «Открывай продувочный кран!» - приказал помощнику машинист. Бежавших навстречу поезду фашистов обдало горячей водопаровой смесью. Раздались крики и стоны, затем беспорядочная стрельба. Но санлетучка уже миновала станцию, выскочила из вражеского кольца.
На участке Купянск - Валуйки на санитарную летучку с ранеными бойцами, следующую в тыл, вдруг налетели вражеские самолеты. Первая пара бомбардировщиков с воем пикирует. Защищаться нечем - на военно-санитарных поездах установка зениток не предусмотрена. Противник знал, что можно действовать безнаказанно.
Машинист А. Федотов резко тормозит, хотя знает, что тем самым причиняет огромную боль раненым, но зато все бомбы упали впереди, а поезд цел. Поврежден путь, состав замер. А самолеты один за другим идут в атаку. Загорелись четыре вагона - гибнут люди. Паровозная и кондукторская бригады расцепляют вагоны, сбивают с них пламя, спасают раненых. Погиб кочегар Самсонов, получил ожоги машинист Федотов, горит одежда на главном кондукторе Ефимове, но члены поездной бригады продолжают борьбу за жизнь людей. Наконец самолеты прекратили бомбежку, так как кончился их смертоносный груз. Вскоре удалось окончательно погасить пожар. Исправили путь и поезд пошел дальше.
Подвиг железнодорожников высоко оценен: главному кондуктору И. И. Ефимову присвоено звание Героя Социалистического Труда, орденом Ленина награжден машинист Алексей Федотов.
На Рязано-Уральской дороге машинист А. Г. Корнеев вел военно-санитарный поезд. При налете вражеской авиации он был тяжело ранен, но, истекая кровью, вывел из-под бомбежки поезд, спас сотни раненых бойцов и командиров. Александр Гаврилович Корнеев посмертно награжден орденом Красного Знамени.
14 июля 1942 года гитлеровская авиация произвела массированный налет на станцию Должанская Северо-Донецкой дороги. Погибли кочегары Зинченко и Матвиенко, тяжело ранен помощник машиниста И. Пирогов, ранен старший машинист В. Я. Дубина. Бригада похоронила погибших, с помощью местных железнодорожников устранила течь в тендере, произвела самый необходимый ремонт и двинулась дальше. На станции Красная Могила их встречают дежурный по станции и группа вбенных.
Выручайте. Поезд с тяжелоранеными надо немедленно увезти.
Берем, - твердо заявил В. Я. Дубина, немного оправившийся от ранения. Отцепили от состава разбитые вагоны, как могли подлатали еще локомотив. За правое крыло сел старший машинист, а его брат Михаил и А. Г. Ермаков были за помощника машиниста и кочегара. Путь этого военно-санитарного поезда пролег через Гуково, Зверево, Ростов, Батайск, Кавказскую. Не раз подвергался он бомбежкам, но в Минеральные Воды прибыл без потерь.
Рискованный рейс на неисправном паровозе на этом не закончился. В больнице станции Евлаг, что вблизи Баку, у В. Я. Дубины удалили осколки, и рейс продолжался через Каспийское море в Кзыл-Орду.
Как вы доехали на таком изуродованном паровозе, - удивились в местном депо. - Не верится, что следовали с поездами…
В 1943 году машинисту Василию Яковлевичу Дубине присвоено звание Героя Социалистического Труда.
В начале августа 1942 года недалеко от Армавира, вспоминает командир третьей роты пятого мостового батальона первой гвардейской железнодорожной бригады Георгий Михайлович Одулов, на станции остались в основном бойцы-подрывники. Они должны восстановить поврежденный путь, отправить по нему находившиеся на станции вагоны с грузами, а потом путь взорвать. Когда вагоны были отправлены, приступили к заградительным работам.
В это время на станцию стали прибывать раненые красноармейцы, собралось их здесь более ста. Единственная возможность - эвакуировать раненых по готовившемуся к взрыву железнодорожному пути. Паровоз и вагоны есть, но нет человека, который умел бы управлять локомотивом. Сержант Птицын разыскал среди местных жителей бывшего машиниста паровоза. Был он уже стар и тяжело болен, даже говорить не мог. Бойцы принесли его на руках к локомотиву, внесли в будку. Птицын попросил показать, что надо делать, чтобы привести машину в движение. Когда машинист останавливал взгляд на каком-либо рычаге или кране, Птицын брался за него, и если больной кивал головой, сержант понимал, что действует правильно. Потом прицепили к локомотиву четыре вагона с ранеными и отправили в сторону Туапсе.
В парках станции Бологое Октябрьской железной дороги находилось несколько поездов, среди которых и военно-санитарный. Над станцией появились вражеские самолеты. Дежурный по третьему посту приказал стрелочнице Кузнецовой приготовить маршрут для военно-санитарной летучки. Кузнецова бросилась переводить стрелки. Вблизи разорвалась бомба. Осколок настиг женщину, когда до последней стрелки оставалось несколько шагов. Из последних сил Кузнецова дотянулась до рычага, перевела стрелку, подала машинисту сигнал и упала замертво.
18 июня 1944 года на станции Себеж Калининской железной дороги в два часа ночи группа фашистских бомбардировщиков ракетами на парашютах осветила станцию. За несколько минут до этого прибыл санитарный поезд и дежурный по станции Н. В. Савельев успел отдать команду на замену паровоза. Началась бомбежка. Сразу же оборвалась телефонная связь. Дежурный не мог позвонить ни на один стрелочный пост, ни в депо, ни поездному диспетчеру. Вместе с военным комендантом бросился туда, где стоял санитарный, чтобы немедленно отправить поезд со станции. Фашистские стервятники делали один заход за другим. Все кругом горело, рушилось. Но люди были на местах. Смелость и мужество проявил старший стрелочник Иннокентий Бурмакин. Под градом осколков быстро приготовил маршрут, подогнал паровоз под санитарный и поезд ушел.
Разъезд № 6 на линии-новостройке Кизляр - Астрахань. Сюда во время эвакуации получила назначение диспетчер Ворошиловградского отделения Екатерина Коняева. Вместе с ней со станции Родаково прибыли железнодорожники: А. И. Гречаный, которому поручили руководить небольшим коллективом разъезда, маневровый диспетчер Д. И. Могильный, стрелочники С. В. Вербицкий и И. А. Ковалев, да еще шестнадцатилетний племянник Могильного - Александр.
На скорую руку из шпал и других материалов, оставленных строителями, соорудили жилье: что-то похожее на землянку. Потом прислали списанный двухосный вагон. Одну половину отвели для работы, другую - под жилье.
Эшелоны шли беспрерывно: на север - воинские, на юг - с эвакуируемыми ранеными, оборудованием.
Утром 23 сентября 1942 года на разъезд прибыла военно-санитарная летучка. Привел ее машинист А. Калюжный. Два проводника на весь поезд. Они-то и попросили Катю нарвать в степи полыни для веников. Уже возвращаясь, услышала гул самолетов, свист бомб. Со всех ног бросилась к пылающему, изрешеченному осколками вагону, где жила и работала. Из всех товарищей лишь Иван Ковалев подал признаки жизни:
Поверни меня на спину. Небо хочу видеть.
Сейчас помогу, Иван Андреевич, - Катя осторожно подложила под голову умирающему пучок полыни.
В стороне послышался стон. Катя бросилась туда. Раненный в ногу машинист Калюжный отползал от горящего вагона. Оттащила его, на скорую руку перевязала и поспешила отправлять военно-санитарную летучку. К счастью, она невредима.
Отыскала в обломках телефонный аппарат, пристроила его на столбе, связалась с соседней станцией и выдала разрешение помощнику машиниста следовать дальше.
Поезд ушел. Вскоре Калюжного увезла в госпиталь машина, прибывшая с соседней станции. Убитых похоронили.
Катя осталась одна. Почти трое суток на пустынном разъезде встречала и провожала поезда. Непонятно, как хватило ей сил после трехсуточной вахты прошагать 5 километров до землянки путейцев!
Немаловажное значение для обслуживания воинов Красной Армии имело создание на железных дорогах и заводах НКПС поездов-бань. Каждое появление такого поезда на фронте радовало воинов Красной Армии. Вот как писала в те годы об одном из поездов фронтовая газета: «Далеко виден небольшой состав поезда. Вагоны блестят на солнце свежей краской. На одном из них написано: «Поезд-баня для бойцов Красной Армии от рабочих Северной железной дороги и Вологодского паровозовагоноремонтного завода».
Заходим в этот необычный поезд. Радуют глаз безукоризненная чистота и замечательные удобства. Нам предлагают раздеться. Обслуживающий персонал указывает порядок прохождения через этот поезд.
Входим в парикмахерскую. Здесь тоже чисто, уютно. А вот и сама баня. Как приятно помыться в ней - такой удобной и жарко натопленной!
В поезде-бане имеется комната отдыха. Если вы помылись раньше товарища, то ждите здесь. К вашим услугам газеты, шахматы…
Бойцы и командиры подразделения младшего лейтенанта Шкудова, помывшись в этой прекрасной бане и отдохнув, просят редакцию газеты передать сердечное спасибо рабочим Северной железной дороги и завода».
Железнодорожникам были адресованы и другие теплые слова. Короткие, но не менее выразительные: «Горячо благодарю. Майор Васильев». «Большое спасибо. Лейтенант Пушков». «Вот замечательная баня! Знают товарищи железнодорожники, чем порадовать фронтовиков. Старший политрук А. Какорин». «Все здесь хорошо, чудесно. Меня глубоко взволновала такая любовь и забота о бойцах и командирах. Спасибо! Старший батальонный комиссар К. Новиков».
ЛЕЧЕБНО-ПРОФИЛАКТИЧЕСКАЯ РАБОТА
В годы Великой Отечественной войны с огромным напряжением трудились работники лечебных учреждений (больниц, поликлиник, амбулаторий, фельдшерско-акушерских пунктов) железнодорожного транспорта. В прифронтовых районах они круглосуточно оказывали медицинскую помощь. В эшелонах эвакуируемых предприятий, учреждений и населения были организованы санитарно-медицинские посты.
На базе Центральной клинической больницы НКПС и дорожных больниц в крупных железнодорожных узлах организовали эвакогоспитали. Перестроили характер работы больниц, быстро подготовили их для приема раненых. Часть врачей в первые дни войны была призвана в Красную Армию. В эвакогоспиталях многие врачи-терапевты и врачи некоторых других специальностей становились хирургами.
Московские железнодорожники передают фронтовикам поезд-баню
Коллектив эвакогоспиталя при Центральной клинической больнице НКПС, возглавляемый профессором Т. П. Панченковым, оказывая своевременную и высококвалифицированную медицинскую помощь раненым, обеспечил возвращение в строй более 7 тысяч воинов Красной Армии. И днем, и ночью боролись работники госпиталя за жизнь и здоровье советских людей. Самоотверженно трудились врачи Н. С. Жигалко, Т. И. Линник, Е. Д. Териан, И. И. Юдина, медицинские сестры О. М. Андреева, А. М. Захаренкова, А. С. Осипенко, Н. В. Сазонова и многие другие. Когда не хватало донорской крови для раненых - медики становились донорами.
В Московскую центральную клиническую больницу имени Н. А. Семашко Ярославской железной дороги, преобразованную в июле 1942 года в Центральную клиническую больницу НКПС, первый военно-санитарный поезд доставил из-под Калуги 363 раненых 3 сентября 1941 года. Коллектив больницы проявил высокую организованность. Врачи-хирурги и врачи-терапевты, прошедшие подготовку под руководством профессора В. Р. Брайцева и ведущего хирурга К. Е. Покотилова, успешно справлялись с лечением раненых. Пример самоотверженного труда подавал начальник больницы В. А. Рукавишников, врачи Н. Б. Арутюнова, К. П. Иванов, М. В. Леминовская, И. М. Лободенко, медицинские сестры Е. И. Гладчикова, Е. Г. Кузьмичева, К. Н. Маскина и другие. За время войны в больнице восстанавливали здоровье тысячи солдат и офицеров Красной Армии.
Вся лечебная сеть железнодорожного транспорта тесно взаимодействовала с военно-медицинской службой Красной Армии. В железнодорожные лечебные учреждения госпитализировали раненых и больных из эвакуированного населения.
Война вызвала миграцию населения в стране. Появилась опасность возникновения и распространения массовых заболеваний. С первых же дней на санитарные учреждения железнодорожного транспорта легла большая нагрузка. Проводилась активная работа по предупреждению и ликвидации инфекционных болезней силами железнодорожных санитарных и медицинских учреждений, оказывалась необходимая лечебная помощь на местах. Создавались дезинфекционные станции, изоляционно-пропускные пункты, санитарно-дезинфекционные поезда и дезинфекционные отряды.
В декабре 1942 года врачебно-санитарные отделы на дорогах реорганизовали во врачебно-санитарные службы, Центральное врачебно-санитарное управление - в Главное врачебно-санитарное управление НКПС. Это повысило их роль и ответственность за оказание медицинской помощи. В январе 1943 года организовали дорожные и линейные санитарно-эпидемиологические станции на базе санитарных участков.
Практическую помощь медицинским учреждениям оказывали известные ученые-медики В. Р. Брайцев, И. А. Кассирский, Н. В. Коновалов, Е. Ф. Рабкин, С. Ф. Казанский, В. И. Казанский и другие специалисты, работавшие в эвакогоспиталях и больницах железнодорожного транспорта.
На дорогах широко применялись разработанные профессором П. И. Никитиным и другими специалистами Центральной научно-исследовательской лаборатории гигиены и эпидемиологии железнодорожного транспорта схема и методы обеззараживания поездов и вокзалов.
Начальник врачебно-санитарной службы Среднеазиатской дороги Ш. Ж. Эшонхожаев так рассказывал о работе ташкентских медиков в тот период: «Изо дня в день, месяц за месяцем привокзальная площадь Ташкента была заполнена эвакуированными из оккупированных фашистами районов страны. Круглые сутки грудились здесь работники санитарно-контрольного пункта. Небольшой штат, которым руководил санитарный врач А. С. Григорьева, был перегружен. Медики днем и ночью встречали и провожали поезда, выявляли заболевших, проводили санитарную обработку вагонов. При необходимости больных направляли в окружной госпиталь.
По инициативе железнодорожников Ташкентского узла в подшефном госпитале организовали производственное обучение выздоравливающих раненых бойцов. При госпитале оборудовали кабинет связи. Теоретический курс вел преподаватель транспортного техникума связи Липатов. В этом же госпитале открыли электротехнический, токарный и слесарный кабинеты. Люди, которые не могли больше воевать, получали специальность…»
Благодаря организации своевременной эвакуации раненых в тыл страны, проведенной большой лечебно-профилактической работе железнодорожники внесли неоценимый вклад в дело спасения жизни и восстановления здоровья тысяч и тысяч советских людей, предупреждения массовых инфекционных заболеваний среди населения.
Через всю войну. До Берлина
Яков КОЛЕСНИК (на снимке) прошел войну от Ворошиловграда до Берлина. В его наградах - долгий путь стрелкового полка к Победе: два ордена Отечественной войны, орден Красной Звезды, медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За Победу над Германией»…
Фронтовые аптекиРодом Яков Сидорович из Украины. До войны поступил учиться заочно на фармацевтический факультет Киевского мединститута. Работал ассистентом в аптеке № 79 в родном райцентре Изюме.
«В августе 1941 г. был направлен в Ворошиловград (ныне - Луганск) помощником начальника аптеки в стрелковый полк, - ветеран рассказал о фронтовых дорогах на встрече с брестскими фармацевтами. - В ноябре 1941 г. переведен фельдшером на станцию Венгеровка Ростовской области, где оказывали первую медпомощь раненым. Располагались в землянках, в условиях полнейшей антисанитарии: от грызунов заразился туляремией. В январе 1942 г. после лечения прибыл в Сталинград; назначен начальником аптеки 853-го стрелкового полка.
Весной 1942 г. переведен под Харьков, который с начала июня бомбили немцы. Шли тяжелые бои, но врагу удалось прорвать линию фронта - мы отступили. Переправы разрушены. Через реку Оскол вплавь - под обстрелом. До города добрались поздней ночью. Нам было приказано ждать дивизию и держаться любой ценой…
Потом были бои за Сталинград, от которого и началось наше наступление. Ожесточенные бои за гору Кремянец в районе Изюма: немцы приковали своих пулеметчиков, чтобы те не сдавали позиций. Изюм взяли летом 1943-го.
К концу зимы 1944 г. освободили Запорожье, весной - Одессу, летом - Кишинев. Потом дивизию перебросили на 1-й Белорусский фронт, которым командовал Георгий Жуков. Двинулись на Западную Украину, затем - на Варшаву, Кюстрин, Одер, Лансберг, Берлин…»
Доблесть в мирное время
После войны Яков Сидорович продолжал служить в войсках.
В 1956 г. стал зам. заведующего приемным отделом Брестского областного аптечного склада. В 1963 г. - заведующий Брестским областным аптечным складом. Построил 2 складских помещения. Внедрил информационные технологии, улучшил материально-техническую базу. В 1970 г. Я. Колесник награжден медалью «За доблестный труд». В 1985–1992 г.г. работал провизором-технологом Брестского аптечного управления.
Партизанский «щит» здоровья
Врачу из Гомеля Максиму Ермакову было 27 лет, когда началась Великая Отечественная война. С первых дней - на фронте: командир санроты, начальник медслужбы полка, медсанбата дивизии… В ноябре 1942 года получил контузию и попал в плен. Чудом выжил в фашистском лагере смерти «Гросслазарет» (См. «МВ» за 08.05.2008 г., № 19). После побега из концлагеря оказался в Шитовском партизанском соединении, был назначен начальником медслужбы одного из отрядов, затем - всего формирования.
Публикуем воспоминания ветерана здравоохранения о партизанских буднях медиков.
К концу 1942 года отряд Ивана Шитова вырос в крупное партизанское соединение, имевшее свою медслужбу. Квалифицированных кадров поначалу не хватало, но ряды партизан пополняли врачи, фельдшера, медсестры, волей судьбы оказавшиеся в тылу врага, бежавшие из фашистского плена.
Врачи Григорий Кочетов, Николай Макаров, фельдшер Леонид Чебыкин возглавили медподразделения в отрядах им. Кирова, «За Родину», им. Чапаева. Елена Струк, до войны работавшая в хирургическом отделении Туровской больницы, стала старшей медсестрой госпиталя, а через некоторое время с помощью хирурга Федора Гончарова овладела навыками операционной сестры. С обязанностями и сама справлялась отлично, и обучала перевязочных медсестер для работы в лазаретах.
До середины 1943 г. медоснащение получали с Большой земли от случая к случаю. Елена учила своих помощниц делать бинты из простынного полотна, подушечки для перевязочных пакетов, в которых вместо ваты использовали льняную паклю, растущий на болотистых местах ситник и др. Несмотря на сложные условия партизанского быта, настойчиво требовала от медсестер соблюдать правила асептики и антисептики. Когда раздобыли трофейный автоклав с биксами и примусами, Елена обучила девочек работать с ним.
Фельдшер Степан Лещенко (до фашистской оккупации - аптекарь в пос. Василевичи) стал начальником аптеки. Вел строгий учет лекарств, следил, чтобы отрядные лазареты вовремя пополнялись медикаментами. Стараниями хирургов освоил технику масочного наркоза и помогал при операциях.
С активизацией боевых действий раненых стало больше, справляться с возросшим объемом работы медики не успевали. Мы обучили партизан навыкам само- и взаимопомощи при ранении в бою: наложению повязок, остановке кровотечения жгутом с закруткой из любой мягкой ткани, фиксации поврежденной кости и др.
За короткий срок подготовили 69 санинструкторов, 102 санитара; в каждом взводе создали санзвено, в ротах - санотделения. Это улучшило медобслуживание партизан, в отрядах установили санконтроль за убоем скота, хранением продуктов питания, работой пищеблоков, выполнением правил личной и общественной гигиены.
Ежедневно несколько групп по 3–4 чел. уходили на боевые задания. Они действовали на большом расстоянии от основной базы, поэтому в каждой находился санактивист, который оказывал помощь раненым, эвакуировал в лазарет или партизанский госпиталь. Случалось, пострадавших несколько суток несли на самодельных носилках. Если удавалось раздобыть лошадь - доставляли верхом или на телеге, зимой - на санях. Фашистские гарнизоны обходили ночью, а днем раненых укрывали крестьяне.
Полевая хирургия
Эффективно действовала хирургическая группа усиления (ХГУ), в которую входили хирург, ассистент, наркотизатор, операционная сестра, санитары. За ними был закреплен транспорт. ХГУ имела все необходимое для 2–3 операций и работала в полевых условиях. Если раненые после операции были нетранспортабельны, разворачивали временный стационар.
На базе хирургического отделения госпиталя организовали для врачей и фельдшеров курсы по военно-полевой хирургии. Как ведущий хирург медслужбы я принимал у курсантов экзамены, наиболее подготовленные получили разрешение самостоятельно проводить в лазаретах первичную хирургическую обработку ран, участвовали в несложных операциях.
Вместе с начаптеки мы раздобыли отличный самогонный аппарат и приспособили его для приготовления дистиллированной и бидистиллированной воды. Стали готовить 0,25%, 0,5%, 2% растворы новокаина, физраствор, 5% - глюкозы, 10% - поваренной соли. Это дало возможность широко внедрять квалифицированное хирургическое лечение. Операции проводили в крестьянской хате, шалаше, землянке, случалось - и на телеге. Если оперировать приходилось на открытом воздухе, над раненым развешивали простыню, смоченную 0,2% раствором хлорамина или карболовой кислоты. Операционным столом служил щит из досок или теса. Раненый Григорий Харитоненко приделал к нему складные железные ножки, а потом навесил с двух концов деревянные щитки: можно было менять положение тела во время операции.
Для медслужбы выделяли лучших лошадей, телеги, упряжь; ездовым назначали санитара, который помогал медсестре ухаживать в пути за ранеными. Партизаны часто меняли дислокацию, переезжая с места на место по тряским, ухабистым дорогам. Мы старались, чтобы транспортировка не доставляла раненым и больным вреда. При переездах вводили внутримышечно обезболивающие средства, тяжелым - по 2 разовых дозы, иногда - по 3, уменьшая опасность травматического шока.
Фельдшер Владимир Колобков придумал сетку из веревок. Под нее на телегу стелили сено, солому, летом - зеленые ветки; сверху - постель, на которую укладывали раненого. Со временем над повозкой установили каркас (его делали из прутьев лозы или из проволоки), накрыли плащ-палаткой - это защищало от дождя и снега, а летом - от палящего солнца.
Коса вместо скальпеля
Нередко использовали для лечения проверенные народные средства (см. «партизанские» рисунки). Медработники и выздоравливающие раненые собирали зверобой, бессмертник, подорожник, ландыш, валериану, чернику, малину и др. целебные растения. Из них в госпитальной аптеке готовили настои, отвары и др. Измельченные листья алоэ с ежовым жиром использовали как противовоспалительное средство при гнойных ранах и кожных заболеваниях.
Не забывали и о физиотерапии. Фельдшер Максим Митичкин до войны работал в ФТО Лепельского военного госпиталя; отлично владел техникой массажа, знал, как применять торфо- и грязелечение. Тепловые процедуры разогретым песком, картофелем, льняным семенем, согревающие компрессы, растирания помогали выздоровлению раненых в послеоперационном периоде, особенно - при восстановлении функций конечностей.
В хозчасти из подручных материалов делали шины; парашютные ранцы приспособили для изготовления санитарных сумок, полотнищ и лямок для носилок. Полотно косы в руках умельцев превращалось в хирургические скальпели или ампутационные ножи. Из оцинкованной жести мастерили стерилизаторы.
Партизаны Сергей Уткин, Семен Воробей, Иван Семуткин с фельдшером Евгением Осиповым сконструировали разборную дезкамеру. По образцу изготовили еще 4 и установили в нескольких деревнях. Дезкамеры помогли снизить инфекционную заболеваемость среди жителей.
За время действия Шитовского партизанского соединения оказана медпомощь 431 раненому; при хирургической активности 60,4% послеоперационная летальность составила 1,9%; 73,3% пострадавших партизан возвращены в строй.
Максим ЕРМАКОВ, ветеран партизанского движения, Гомель.
К победе - на санитарном поезде
Галину ПОГОРЕЛОВУ, ветерана Великой Отечественной войны, бывшую старшую медсестру райполиклиники Щучинской ЦРБ, пришли поздравить с 86-летием главврач Станислав АМБРУШКЕВИЧ, председатель профкома Елена ПОДЕЛИНСКАЯ и нынешняя старшая медсестра райполиклиники Людмила ХРЕПТОВИЧ.
Галина Погорелова, бывшая старшая медсестра райполиклиники Щучинской ЦРБ, прошла Великую Отечественную войну до последнего дня. Точнее - проехала в прифронтовом санитарном поезде № 1151.
Минуло 68 лет, но память сохранила мельчайшие подробности.
Утро 22 июня. Шутя и переговариваясь, бежит Галя с подружками через луг к лесу - за земляникой. Солнце только вынырнуло из-за горизонта. Ноги приятно холодит чистая роса. Солнечная поляна вся в душистой ягоде. Одну горсть - в рот, вторую - в кружку. Вкуснотища! Быстро наполнили гладыши доверху. Возвращались в родной поселок Черноисточинск, что в 20 километрах от Нижнего Тагила, перемазанные душистой сладостью, веселые, довольные. Удивило, что все окна в домах - настежь. Откуда-то донеслось: «Война началась».
На следующий день 17-летние девчонки пошли проситься на фронт. В ответ: «Рановато вам!» Штурмовали военкомат трижды, повестку Галина, успевшая закончить Нижнетагильское медучилище, получила лишь в июне 1942-го.
Местом службы стал санитарный поезд. Забирали раненых с линии фронта и доставляли к тыловому составу. Так и курсировал, как челнок, в горячей прифронтовой зоне ее 1151-й. От бомбежек прятались в придорожной траве и редких перелесках вдоль «железки». На себе тащили в укрытие и беспомощных раненых. Галина опекала 3 вагона: перевязывала, поворачивала, обмывала, поила, кормила бойцов, и даже... сворачивала им самокрутки. Умершим закрывала глаза...
Уже 4 месяца на фронте. Жесточайший обстрел на станции Хвойная. Ранение в ногу, сильная контузия (в 100 метрах разорвалась 500-килограммовая фугаска). За секунду до этого увидела: напарнице, молоденькой девушке-фельдшеру, осколком, как бритвой, срезало голову. От шока и контузии Галина на неделю потеряла речь и слух, но в госпиталь ехать отказалась. Выходили свои врачи с 1151-го.
Еще одно трагическое воспоминание. 1943 год. Поезд из Ленинграда, на котором в Москву вывозили обессиленных блокадников, под массированной бомбежкой превратился в настоящее пекло (1151-й шел ему навстречу). Роковой, нелепый поворот судьбы: люди, уцелевшие от голодной смерти, погибли в огне. Среди обугленных тел большинство было детских...
Где начиналось наступление, туда нас и бросали, - вспоминает Галина Ивановна. - Бывало, сутками не смыкали глаз. Поесть некогда, да и не видали разносолов. Кроме ранения, и язву на фронте заработала.
Утром проснулись от стрельбы. Услышали радостное сообщение по радио: «Победа!» Сразу пошли на Невский. Нас, девушек в гимнастерках, прохожие обнимали, целовали, благодарили. Это самое яркое воспоминание в моей жизни!
Но для Галины война не закончилась. Поезд отправили на Дальний Восток. Затем - в Маньчжурию. По пути в Харбин встретила свою любовь: свадьбу со старшиной Василием Погореловым сыграли прямо в родном составе 1151.
В Щучин приехала в 1954 году. Беларусь стала второй родиной, райбольница - единственным местом ее уже мирной службы. 40 лет проработала в райполиклинике (из них 12 - будучи на пенсии). Сначала - медсестрой в хирургическом кабинете.
Тогда не было сестер процедурных, перевязочных - все делала сама. С 9 до 12 - перевязки и другие манипуляции, затем - на приеме. Доктор Сергей Ильич Преснов принимал без отказа - больных и терапевтических, и гинекологических, и онкологических, и даже туберкулезных. Доставалось мне. Хорошо, помогала санитарочка Евгения Жук - материал стерилизовать, гипсы катать. Сейчас все это есть, а раньше - подготавливали сами.
Потом выделили ставку старшей. Проработала на этой должности четверть века. Столько было забот! Построили поликлинику, больше стало медсестер, но все же не хватало. Выполняешь обязанности старшей - и бежишь к врачу-онкологу Александре Семеновне Мерзликиной помогать ей на приеме...
На пенсии Галина Ивановна стала трудиться в инфекционном кабинете. Нужно было написать санпросветматериалы и оформить их. Поехала в Гродно за опытом, добавила своей фантазии. За цветами, горшочками ездила в Скидель. Живую зеленую стену сотворила из традисканций. Словом, создала уют, цветы даже в тени распускались! Месяца 4 «колдовала». Стенды получились информативными, красочными. Всесоюзная проверка оценила работу кабинета как образцово-показательную.
Помню, главврач Гаврильев ведет гостей. Зам. министра спрашивает у меня: «Сколько же Вы ночей не спали, чтобы такую красоту создать?» Действительно, не в бровь, а в глаз попал. Я и вправду брала ночью карандаш, рисовала на бумаге, как и что где сделать.
Главным правилом в работе, как и на фронте, было - помогать людям. Просила молоденьких медсестер, чтобы видели нужды больного человека, относились к нему чутко, сердечно, ободряли, поддерживали. Нерадивым подчиненным могла сказать резко: «Человеку не стало легче после общения с вами, подумайте над тем, чтобы заняться другой профессией».
Сегодня Галина Ивановна из-за катаракты плохо видит. Порой и не узнает кого-то на улице, но благодарные щучинцы всегда окликнут, остановятся, расспросят о здоровье, предложат помощь. Правда, в последней Галина Ивановна не нуждается: о матери заботится сын. И коллеги. При малейшем недомогании навестят, назначат лечение, нужно - положат в стационар. Приглашают на праздники, в последние годы - навещают сами. В день рождения и День медицинских работников - обязательно. Главврач Станислав Амбрушкевич покупает красивые, яркие цветы и едет с председателем профкома и нынешней старшей медсестрой райполиклиники к Галине Ивановне, чтобы выразить свое восхищение женщиной, которая вынесла на своих хрупких плечах тяготы военного мужского дела.
Она и сегодня побеждает - старость, подкрадывающуюся немощь, болезни. По утрам - обязательно делает зарядку, хлопочет по дому. И нынче, к своему 86-летию, накрыла праздничный стол для коллег. Посидели, почаевничали, Галина Ивановна вспоминала военные годы. Ее по-прежнему молодой звонкий голос задрожал лишь однажды, когда рассказывала о Дне Победы в Ленинграде. Как не растрогаться: доехала все-таки живой на 1151-м санитарном. А сколько красивых и молоденьких полегло...
Подпольная фармация
В Бресте на жилом доме № 18 по улице Советской, в котором раньше размещалась аптека № 4, установлена мемориальная доска в память Галины Аржановой.
В нескольких строках на металле - трагическая судьба и подвиг медицинского работника: «Здесь в годы Великой Отечественной войны по заданию партийного подполья работала в аптеке Галина Александровна Аржанова - связная партизанских отрядов. В декабре 1943 года после зверских пыток гитлеровцы повесили отважную патриотку».
…Галина родилась в 1922 году в селе Ивановское под Волоколамском. После семилетки поступила в Московскую фармацевтическую школу, которую окончила с отличием в 1940 году.
Выпускницу Аржанову направили в Брест, в аптеку № 4. Меньше года девушке довелось поработать в мирное время. Война застала в малознакомом городе.
Последнее Галино письмо родным датировано 20 мая 1941 года. «Совсем не имею времени... целыми днями нахожусь или в аптеке, или в управлении, готовлю к 1 июня сводку работы, чтобы послать в Минск. Это простой подсчет рецептов, но сейчас уже больше недели стоят такие жаркие и сухие дни, что нет сил работать, голова ничего не соображает.
Река все дни наполнена людьми, а я еще не купалась и не загорала. С наступлением теплой погоды ожил весь город. Брест стал шумным: и днем, и ночью люди ходят по улицам, весело разговаривают или поют…
В общем, в Бресте сейчас не скучно, но все-таки хочется побывать в родных краях. Отпуск мне обещают с 20 июля, продолжительностью, как у всех фармацевтов, кроме заведующих, - 2 недели».
В начале войны Галина установила контакт с подпольщиками, вместе с ними разносила листовки, следила за передвижениями вражеских воинских частей. По заданию Брестского подпольного комитета партии в 1942 году вернулась в аптеку. Девушка, которая уже была связной партизанского отряда имени Чернака, получила возможность снабжать бойцов лекарствами, медицинскими инструментами, перевязочным материалом.
В 1942 году родные получили последние весточки о дочери: в село Ивановское приезжал представитель штаба партизанского соединения, который и рассказал о Гале. А в октябре 1943 года по доносу предателя ее арестовало гестапо; в декабре девушку повесили.
Алексей Аржанов разыскивал дочь. 8 августа 1944 г. написал на имя заведующего брестской аптекой. Спустя 3 месяца семья получила ответ от Галиной подруги - Ольги Филиппович, возглавившей после освобождения Беларуси аптеку № 1 Бреста: «Мне очень неприятно давать Вам такие известия о дочери, но приходится писать, что есть. Дочь Ваша честно погибла за Родину. Она была связана с партизанским отрядом и все время помогала медикаментами. А в 1943 году была поймана немецкими собаками и расстреляна».
Указом Президиума Верховного Совета СССР Галина Аржанова посмертно награждена орденом Отечественной войны I степени. С 1972 года имя подпольщицы носит одна из брестских улиц.
Елена АЛЕКСИЮК, Брестское ТПРУП «Фармация». Фото из архива Брестского ТПРУП «Фармация».
Галина АРЖАНОВА поработала фармацевтом в мирное время меньше года. До Победы девушка не дожила - за помощь партизанам связную в 1943 году повесили фашисты.
За годы Великой Отечественной войны военно-санитарные поезда спасли миллионы раненых бойцов, пробиваясь из «котлов» и самых горячих мест передовой.
Мобилизация
24 июня 1941 года Народный комиссариат путей сообщений (НКПС) дал указание железным дорогам сформировать 288 военно-санитарных поездов. Для них выделили шесть тысяч вагонов и определили штат железнодорожников. Военно-санитарный поезд (ВСП) состоял из специально оборудованных вагонов для тяжело- и легкораненых, изолятора, аптеки-перевязочной, кухни и других служебных вагонов. Кроме ВСП, огромную роль в эвакуации раненых сыграли, так называемы, санитарные летучки. Они передвигались на небольшие расстояния, и формировались в основном из крытых грузовых вагонов, оборудованных под перевозку раненых. Военно-санитарные поезда обслуживали поездные бригады, в которые входили проводники, поездные вагонные мастера, поездной электромонтер и машинист электростанции.
17 июля 1941 года из Саратова в свой первый рейс, отправился военно-санитарный поезд № 87. А вот редкое фото – на фоне этого состава позирует его начальник — капитан медицинской службы Табаков Павел Кондратьевич.
Вскоре раненые красноармейцы прозовут этот поезд «Счастливый», а еще через 64 года о ВСП № 87 снимут документальный фильм, в котором примет участие сын военврача Табакова – знаменитый актер и режиссер Олег Павлович Табаков. Легендарный поезд совершил 135 рейсов в самое пекло военного ада и за все это время потерял лишь хвостовой вагон и одного человека убитым! При этом в поезде № 87 спасли тысячи солдатских жизней.
Боевое крещение
1 сентября 1941 года на станции Ново-Алексеевка «Счастливый» впервые попал под обстрел вражеских самолетов. Медработники ВСП-87 продолжали оказывать помощь пострадавшим. Второй налет личный состав поезда встретил огнем из винтовок.
«Особенно памятна погрузка в Таганроге 3 октября 1941 года в условиях охватившей город паники из-за приближения фашистских войск. Одновременно с небольшой группой раненых (50 человек) наш поезд должен был вывезти работников и персонал восьми госпиталей. Однако раненых стали подвозить на мотоциклах и машинах непосредственно с поля боя. Вскоре их число увеличилось до 147. Я узнал, что в одном из госпиталей были оставлены носилочные раненые, и сразу принял меры к вывозу этих больных, и все они были доставлены на поезд», — вспоминал потом Павел Табаков.
Подвиги железнодорожников
Несмотря на четкие опознавательные знаки Красного креста, гитлеровские летчики с первых дней войны охотились за военно-санитарными поездами. Только в 1941 году на эти поезда совершено 224 нападения.
5 декабря 1941 года военный комендант станции Ворошиловград отдал приказ: «Санитарную летучку № 5 с паровозом Э 709–65, машинистом в котором работал Иван Коваленко, направить в Депрерадовку за ранеными бойцами и командирами». Поскольку Депрерадовка почти беспрерывно подвергалась огневым налетам, летучка остановилась в условленном месте. Сюда оврагами и балками, чтобы не заметил враг, доставили раненых — более 120 человек. Когда можно было отправляться, пришла страшная новость: в Депрерадовку вошли войска противника, — пути для отхода отрезаны.
«Я решил, что будем пробиваться! Накачали воды в котел, заправили углем топку и тронулись в путь. При подходе к Депрерадовке заметили на перроне группу гитлеровцев. «Открывай продувочный кран!» – приказал я своему помощнику. Бежавших навстречу поезду фашистов обдало горячей водопаровой смесью. Раздались крики и стоны, затем беспорядочная стрельба. Но санлетучка уже миновала станцию, выскочила из вражеского кольца», — вспоминал потом машинист санитарного поезда Коваленко. Еще один подвиг железнодорожниками был совершен на участке Купянск – Валуйки. На санитарную летучку с ранеными бойцами, следующую в тыл, налетели вражеские самолеты. Защищаться нечем – на военно-санитарных поездах установка зениток не предусмотрена. Противник знал, что можно действовать безнаказанно.
Машинист А. Федотов резко затормозил, вопреки всем инструкциям, таким образом, он спас сотни жизней, — все бомбы упали впереди, а поезд уцелел.
Через минуту бомбы все же угодили в состав, загорелись сразу четыре вагона, раненые стали сгорать заживо. Тогда паровозная и кондукторская бригады расцепили вагоны, начали сбивать с них пламя. В борьбе с огнем погиб кочегар Самсонов, получил ожоги машинист Федотов, загорелась одежда на главном кондукторе Ефимове, но члены поездной бригады продолжили борьбу за жизнь людей. Самолеты прекратили бомбежку только, когда у них закончился их смертоносный груз. Вскоре удалось окончательно погасить пожар. Путь был исправлен и военно-санитарный поезд пошел дальше.
Диверсанты и предатели против санитарных поездов
С первых дней Великой Отечественной войны в нашем тылу начали «работать» диверсанты и вредители. Вот только два свидетельства их бесчеловечных «подвигов».
«На моих глазах немцы разбомбили санитарный поезд», — рассказывает ветеран Великой Отечественной войны Екатерина Коваленко. — Когда все эвакуировались из Днепропетровска, я была в составе санитарного поезда. На станции Нижнеднепровск-Узел стояли, ждали, что дадут «зеленый» свет. А нам надо было всего чуть-чуть проехать — под Новомосковском, в Орловщине, был наш эвакогоспиталь. Но диспетчер на станции оказался вредителем: он не только не выпустил наш эшелон, который стоял на путях между двумя топливными составами, но еще и подал знак немецкой авиации, кого надо бомбить».
Санитар Левицкий Леонид Семенович рассказывал о том, как работали в нашем тылу диверсанты: «Во время погрузки раненых, в воздухе появились два истребителя — один наш, а другой немецкий. Немецкий самолет сбил нашего пилота как раз над Васильковским аэродромом, и через некоторое время к нам был доставлен этот раненый летчик. Когда немецкий «мессер» повернул назад, из ракетницы, с земли, ему был подан сигнал зеленой ракетой. Поблизости от нас стоял местный житель, который сказал: «Не ночуйте в вагонах детки, так как этот поданный ему сигнал известия, что здесь находятся военные составы — они вас будут бомбить».
На следующий день, в 7 часов утра военно-санитарный поезд № 1078 атаковали сразу 18 немецких бомбардировщиков.
«Первая девятка самолетов поравнялась с железной дорогой и начала нас бомбить, а затем прилетела другая девятка — так продолжалось до 11 часов дня», — вспоминал ветеран войны.
Санитарные поезда требовались медицинской службе каждого фронта, каждой армии. Эшелоны формировались, в том числе, и за счет граждан — на это требовались огромные, по тем временам средства, — 170 тысяч рублей на состав. Военно-санитарные поезда в годы войны перевезли миллионы раненых и больных. Они были своеобразными госпиталями на колесах, где целыми сутками врачи и медсестры работали у операционных и перевязочных столов.
Специально оборудованные для перевозки и лечения пострадавших, а также вспомогательные вагоны, такие как вагоны-операционные, кухни, аптеки, вагоны для персонала, вагоны-морги и тому подобное.
8 (20) мая 1877 года первый санитарный поезд России отошёл от перрона Николаевского вокзала . Одним из ординаторов на этом поезде был Ф. Ф. Шперк , который позднее напишет сочинение: под названием «Санитарный поезд № 1 имени Государыни Императрицы и его 16-месячная деятельность во время войны 1877-1878 гг. » .
Наибольшее количество больных и раненых санитарные поезда эвакуировали во время Великой Отечественной войны . Миллионы жизней советских солдат и мирных граждан были спасены военно-санитарными поездами, осуществлявшими не только эвакуацию и первую помощь, но и выступавшими в роли передвижных больниц, оборудованных операционными. По свидетельству участников войны немецкие-фашистские войска использовали эмблему Красного креста в качестве прикрытия своих бронепоездов , тогда как красный крест на советских поездах не смущал атаковавших их немецких лётчиков.
Железнодорожный санитарный транспорт представлен военно-санитарными поездами (ВСП ) и военными санитарными летучками (ВСЛ ).
- ВСП предназначен для эвакуации во фронтовом тыловом районе и в тылу страны с продолжением лечения в пути следования. Формируются, как правило, на базе цельнометаллических пассажирских вагонов . Эвакоёмкость - около 500 человек.
- ВСЛ предназначена для эвакуации в армейском и фронтовых районах с оказанием медицинской помощи в пути следования. Формируется из грузовых крытых вагонов с деревянными кузовами. Эвакоёмкость - около 900 человек.
Медицинские поезда в наши дни
По состоянию на 2010 год в России действуют пять передвижных консультационно-диагностических центров на базе железнодорожных поездов: «Здоровье», «Святитель Лука», «Терапевт Матвей Мудров» , «Академик Федор Углов» и «Хирург Николай Пирогов» . Диагностический поезд состоит из восьми переоборудованных пассажирских вагонов. В поезде есть аптека, где можно сразу после осмотра приобрести необходимые лекарства. Один вагон оборудован дизель-генераторными агрегатами, обеспечивающими полную автономность энергоснабжения.
Санитарные поезда в литературе и кинематографе
- Художественные фильмы «Поезд милосердия », «На всю оставшуюся жизнь» , «В огне брода нет »
- Документальный фильм «Дорога к Сталинграду».
- Фрагмент из художественного фильма «Папа»
См. также
Напишите отзыв о статье "Санитарный поезд"
Примечания
Ссылки
Литература
- Поезд военно-санитарный // Советская Военная Энциклопедия (в 8 т.) / Н. В. Огарков (пред. гл. ред. комиссии). - М .: Воениздат, 1978. - Т. 6. - С. 391. - 671 с. - 105 000 экз.
|
||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Санитарный поезд
Пьер продолжал по французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида, и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически нежное выражение, и он протянул руку.– Vous m"avez sauve la vie! Vous etes Francais, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз,] – сказал он. Для француза вывод этот был несомненен. Совершить великое дело мог только француз, а спасение жизни его, m r Ramball"я capitaine du 13 me leger [мосье Рамбаля, капитана 13 го легкого полка] – было, без сомнения, самым великим делом.
Но как ни несомненен был этот вывод и основанное на нем убеждение офицера, Пьер счел нужным разочаровать его.
– Je suis Russe, [Я русский,] – быстро сказал Пьер.
– Ти ти ти, a d"autres, [рассказывайте это другим,] – сказал француз, махая пальцем себе перед носом и улыбаясь. – Tout a l"heure vous allez me conter tout ca, – сказал он. – Charme de rencontrer un compatriote. Eh bien! qu"allons nous faire de cet homme? [Сейчас вы мне все это расскажете. Очень приятно встретить соотечественника. Ну! что же нам делать с этим человеком?] – прибавил он, обращаясь к Пьеру, уже как к своему брату. Ежели бы даже Пьер не был француз, получив раз это высшее в свете наименование, не мог же он отречься от него, говорило выражение лица и тон французского офицера. На последний вопрос Пьер еще раз объяснил, кто был Макар Алексеич, объяснил, что пред самым их приходом этот пьяный, безумный человек утащил заряженный пистолет, который не успели отнять у него, и просил оставить его поступок без наказания.
Француз выставил грудь и сделал царский жест рукой.
– Vous m"avez sauve la vie. Vous etes Francais. Vous me demandez sa grace? Je vous l"accorde. Qu"on emmene cet homme, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека,] – быстро и энергично проговорил французский офицер, взяв под руку произведенного им за спасение его жизни во французы Пьера, и пошел с ним в дом.
Солдаты, бывшие на дворе, услыхав выстрел, вошли в сени, спрашивая, что случилось, и изъявляя готовность наказать виновных; но офицер строго остановил их.
– On vous demandera quand on aura besoin de vous, [Когда будет нужно, вас позовут,] – сказал он. Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне, подошел к офицеру.
– Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, – сказал он. – Faut il vous l"apporter? [Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?]
– Oui, et le vin, [Да, и вино,] – сказал капитан.
Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n"oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смысле), что Пьер, отвечая бессознательной улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l"affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui" j"ai l"honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l"ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени, и, покраснев, начал было, пытаясь выдумать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.
– De grace, – сказал он. – Je comprends vos raisons, vous etes officier… officier superieur, peut etre. Vous avez porte les armes contre nous. Ce n"est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout a vous. Vous etes gentilhomme? [Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?] – прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. – Votre nom de bapteme, s"il vous plait? Je ne demande pas davantage. Monsieur Pierre, dites vous… Parfait. C"est tout ce que je desire savoir. [Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.]
Когда принесены были жареная баранина, яичница, самовар, водка и вино из русского погреба, которое с собой привезли французы, Рамбаль попросил Пьера принять участие в этом обеде и тотчас сам, жадно и быстро, как здоровый и голодный человек, принялся есть, быстро пережевывая своими сильными зубами, беспрестанно причмокивая и приговаривая excellent, exquis! [чудесно, превосходно!] Лицо его раскраснелось и покрылось потом. Пьер был голоден и с удовольствием принял участие в обеде. Морель, денщик, принес кастрюлю с теплой водой и поставил в нее бутылку красного вина. Кроме того, он принес бутылку с квасом, которую он для пробы взял в кухне. Напиток этот был уже известен французам и получил название. Они называли квас limonade de cochon (свиной лимонад), и Морель хвалил этот limonade de cochon, который он нашел в кухне. Но так как у капитана было вино, добытое при переходе через Москву, то он предоставил квас Морелю и взялся за бутылку бордо. Он завернул бутылку по горлышко в салфетку и налил себе и Пьеру вина. Утоленный голод и вино еще более оживили капитана, и он не переставая разговаривал во время обеда.
